Преамбула.
Финалом окончания учебы стал перевод в ряды безработных, нищих, но гордых. Сначала я лечила нервы, потом начала худо-бедно посылать резюме во все шараги, которые хотя бы теоретически могут взять меня без серьезного опыта. Шараги молчат, а денег у меня как не было, так и не предвидится, и я бетонной плитой свалилась на шею маме. Мама безроботно взяла меня на содержание, но, поскольку поиск работы в преддверии рождества - дело достаточно гиблое, мы стали обсуждать, что делать дальше. Мама горячо отговаривала меня устраиваться на хуевую неквалифицированную работу, чтобы позиция подметайлы-помогайлы-нахуйпиздуйлы в каком-нибудь супермаркете не портила мой красивый список из заводов и подрядчиков крупных фирм, типа хьюлетт-паккарда и эйрбуса. Вместо этого было решено посадить меня на пособие, чтобы я могла спокойно искать работу, не оскорбляющую мое достоинство.
Вообще, если бы у меня было все как у людей, я бы и сама давно присела на пособие. Но я имею талант попадать в истории. Дело в том, что наша с Патриком квартира по договору найма оформлена как склад. Это значит, что жить в ней нельзя. И я боюсь даже представить, какой штраф мне могут вкатить, если кто-нибудь узнает, что я там прописана. Патрик, разумеется, прописан у мамы. Меня же работница регистрационной службы прописала на этом складе, просто прощелкав клювом, что в договоре стоит слово "склад". Теперь же, если я хочу получить пособие и оплату этого самого склада, то есть жилья, мне нужно предоставить документы, что равнозначно самоубийству.
Фабула
Мама решила прописать меня в своей деревне. В свою квартиру она меня заселить не может в силу ряда причин. Но мой брат-дебил три месяца назад взял в ипотеку трехэтажный дом метражом более 300 кв. метров. Посему мама решила попросить его прописать меня и составить фиктивный договор о сдаче комнаты, где жить я, конечно, не буду, а буду дальше влачить свое жалкое существование на складе, оплачивая его деньгами за фиктивную комнату.
Когда она по телефону озвучила этот план, моя интуиция хмыкнула и сказала мне, что выйдет из этого классический в своем жанре хер. При этом она как всегда распиналась, что я дескать, зря так плохо отношусь к нашим родственникам, и что при всем их ебанизме в настоящей беде они всегда помогут и нужно держаться вместе.
В субботу мы бегали по Ростоку в оголтелом шоппинге. В том числе долго и нудно выбирали приличный подарок брату на новоселье. В воскресенье поперлись к братцу и его родителям в гости, заценить жилье и отметить первый адвент тортиком. Все чаепитие родаки братца с елейным лицемерием поздравляли меня с окончанием и с плохо скрываемым злорадством сокрушались о том, что мне так сложно найти работу и вообще меня теперь биржа труда затаскает по курсам повышения квалификации для олигофренов.
Затем мама перевела разговор на то, что мне нужна прописка, но вот прописать некуда.
Хором они продолжили сокрушаться, качать головой и восклицать "Бида бида, щито же делать?"
Когда же мама попросила прописать меня и за это отдавать брату часть денег на мое жилье, чтобы он мог вложить их в ипотеку, они оживились и радостно согласились, как-то незаметно обстроив это так, что отдавать я буду всю сумму.
В общем, я могла бы залить ядом всю свою днявочку и все близлежащее к ней пространство, но ограничусь сухой выжимкой. Я посралась с мамой, сказала, что в рот я ебала таких родственников и это последний раз, когда я поверила в лажу о том, что они помогут. Села в шмаровоз, укатила назад на свой сраный склад. Буду искать знакомых, которые могут меня прописать. Лучше отдам часть денег им. И буду искать работу. Надо жить своим умом.
Мама сказала, что у меня невроз и мне правда стоит сходить к психотерапевту. Я же в свою очередь торжественно клянусь, что мои родственнички получат от меня точно такой же хер, если им понадобится что-то от меня. И я, в принципе, согласна, что они мне ничем не обязаны. Но теперь и я могу с чистой совестью сказать то же самое.
Злость прибавила мне решимости. Справлюсь и сама. А к психотерапевту записаться действительно стоит.